- Замри!
     Этот голос Гракх узнал бы и в грохоте бушующего урагана.  Прозвучавший следом выстрел уже не казался слишком громким.  Пуля размозжила голову ближайшей твари.  Остальные ненадолго замерли, а потом бросились на зарккана всем скопом. 
     - Замри! – вновь проревел Рурк. 
     Гракх мысленно послал его подальше и пожелал подольше не возвращаться.  Ползучие твари кусали его за ноги, поднимались выше.  И пусть не каждый укус оборачивался кровоточащей раной, долго бездействовать нельзя.  Как при этом замереть?
     Разлетелась голова еще одной твари.  Капли алой, отчего-то пахнущей мускусом крови, веером плеснула на траву. 
     - Ну же! – не выдержал зарккан.  – Чтоб я сдох! Они мне причиндалы сейчас отшлифуют!
     Еще один выстрел - и еще один труп. 
     - Спокойно! – голос вурста звучал совсем близко, но Гракх не рисковал повернуть голову, посмотреть. 
     Тварей осталось всего две.  Одна пристально наблюдала за источником странного звука, другая же головой приблизилась вплотную к лицу зарккана.  Раздвоенный язык появился и пропал, коснувшись его щеки. 
     Почти перестав дышать, Гракх сглотнул.  Он чувствовал, как его обвивают плотные кольца.  Его, единственного настоящего мастера на многие километры вокруг, словно он какой-нибудь беспомощный кролик!
     Выстрел. 
     Хватка колец ослабла, но уже в следующее мгновение навалилась с новой, крушащей кости силой.  Зарккан почувствовал себя беспомощной заготовкой, зажатой в огромные тиски. 
     Еще выстрел.  Хватка осталась прежней. 
     В лицо ткнулась чешуйчатая морда.  Воздуха в легких не осталось.  Перед глазами поплыли черные точки, в ушах засвистело. 
     “Стреляй!” – мысленно закричал Гракх. 
     Точек стало больше.  Небо из голубого превратилось в серое.  Рядом почудилось движение, потом еле заметное колыхание воздуха.  Еще одна попытка вздохнуть – тщетно.  По груди и шее потекло что-то теплое, что-то донельзя противное.  А потом хватка ослабла окончательно.  Гракху показалось, что он просто потерял чувствительность, что Серые домны уже распахнули перед ним свои заслонки. 
     Его сильно встряхнули, ударили по спине.  Горло свело судорогой.  И он вздохнул. 
     
     * * *
     
     - Везучий сукин сын, - с улыбкой проговорила Йарика.  – Подумать только – волосатый коротышка, который и бегать-то не умеет, выжил после встречи с выводком дикариев. 
     Гракх слушал ее вполуха.  Он лежал на мягком одеяле, слушал мерно работающий двигатель тягача, а самое главное - рядом не было громадных змей.  Грудь и руки болели до сих пор, но по сравнению с тем, что вновь удалось разминуться с Серыми домнами, эти мелочи не стоили внимания. 
     - Каждый дикарий может переломать кости не только человеку, но и не подготовленному к схватке шиверу, - вновь заговорила Йарика.  – Из чего твои кости?
     - Теперь из мелко раздробленного порошка, - попытался пошутить Гракх.  Каждое, даже малейшее движение моментально отдавалось тягучей болью во всем теле. 
     - В который раз убеждаюсь – мало вас лупили, - засмеялась шивера.  – Что тебя, что… этого кота облезлого.  Стоит получить небольшою оплеуху, характер меняется на глазах.  Вон, ты даже не послал меня. 
     - Воду-то успели запасти?
     - Две канистры.  До Феникса должно хватить. 
     - Так дайте мне попить! Чтоб вы сдохли!
     В отсеке послышались смешки. 
     - Вот, узнаю старого доброго Гракха, - поддержала смех Йарика.  – А то мы уж тут грешным делом подумали – не откусили ли тебе чего из ненужного…
     Зарккан принял металлическую кружку с водой, в два глотка осушил ее.  Желудок нехотя принял влагу.  Гракх не удивился бы, если б оказалось, что его внутренности поменялись друг с другом местами. 
     Перебинтованными руками он нащупал во внутреннем кармане отобранный у Хилки жезл.  Пробежал по нему пальцами: один конец заметно расплющился, но не это заставило скрипнуть зубами.  Жезл стал теплым, почти горячим…
     
     * * *
     
     Абель ван Рейн пристально всматривался в проплывающий мимо пейзаж.  Дорога вдоль злополучного озера оказалась весьма приличного качества.  Вернее сказать, отсутствие дорожного покрытия почти нисколько не сдерживало продвижения.  Если мотоциклисты, которых теперь осталось всего двое, объезжали попадающиеся на пути деревья, то тягач их попросту подминал под себя. 
     Дорога утомила не столько физически, сколько морально.  За два последних дня трое мертвецов.  И пусть не свои, а пришлые, сути это не меняло.  Мужчина готов был поклясться, что уныние и непрестанное чувство опасности накрыло каждого в общине.  Кто-то замыкался в себе, как Дезире.  Кто-то нарочито веселился, как Йарика.  А кто-то оставался непробиваем, как скала, подобно Трэшу.  Но был ли он спокоен в душе? Абель очень сомневался.