Он погладил ее голову, прочитал молитву, побрел в спальню, зачем-то вернулся и опять заглянул в открытые глаза Инессы.  Он пробовал уловить в ее взгляде какой-то смысл, отыскать разгадку чему-то.  Она была нема.  Тем выразительнее она смотрела.  Как много значил ее взгляд!
     
     Рано утром его разбудила монахиня.  Да, он собирается возобновить церковные службы.  Он намного лучше себя чувствует.  Нет, ему не нужна никакая помощь.  С тем монахиня и ушла.  Священник извлек из дорожного сундука старую сутану, насыпал в утюг угольев, разгладил ее многолетние складки, затем постучался к Кристине.  Она не отозвалась.  Она спала безмятежно - он это видел, когда заглянул в окно. 
     
     
     3. 
     
     В прохладном пространстве костела он зажег свечу и трепетно пронес ее под полутемными сводами, преклонил колени перед Святыми Дарами.  И шепот молитвы был услышан им.  То был его собственный шепот:
     
     -Благодарю тебя, Спаситель, что ты не оттолкнул меня, грешного, сжалился надо мною, привел сегодня в храм и освобождаешь от оков Дьявола, спасаешь душу мою от погибели, очищаешь ее от греховной грязи. 
     
     Что воздам Тебе, Господи, за милость твою? Ничего у меня нет, кроме греха.  Боже милосердный, снизойди к моему ничтожеству, прими мое сердечное сокрушение и не допусти мне более удалиться от Тебя. 
     
     Помилуй меня, Господи, по милости Твоей и по множеству щедрот Твоих изгладь беззакония мои. 
     
     Окропи меня иссопом, и буду чист;
     
     омой меня, и буду белее снега. 
     
     Дай мне услышать радость и веселие,
     
     и возрадуются кости, Тобою сокрушенные. 
     
     Сердце чистое сотвори во мне , Боже,
     
     и дух правый обнови внутри меня. 
     
     Не отвергни меня от лица Твоего,
     
     и Духа Твоего Святого не отними от меня. 
     
     Возврати мне радость спасения Твоего,
     
     и Духом владычественным утверди меня. 
     
     Научу беззаконных путям твоим,
     
     и нечестивые к тебе обратятся. 
     
     Избавь меня от кровей, Боже, Боже спасения моего,
     
     Отверзи уста мои,
     
     и уста мои возвестят хвалу тебе. 
     
     Ибо жертвы Ты не желаешь, - я дал бы ее,
     
     и всесожжению не благоволишь. 
     
     Жертва Богу дух сокрушенный;
     
     сердца сокрушенного и смиренного
     
     Ты не презришь, Боже. 
     
     Священник поднялся с колен.  Зажег свечи на алтаре Девы Марии и вновь опустился на колени с мольбой:
     
     -Пресвятая Дева, Царица небесная, помоги сохранить верность Святому духу, укрепить нашу веру, такую слабую веру, которая должна пройти сквозь тьму и превзойти все тревоги, чтобы идти к Богу. 
     
     Сподоби меня устоять в верности сегодня и завтра, и до последнего моего издыхания. 
     
     Священник приказал ризничему звонить в колокола.  Над городом разнесся неурочный звон.  Священник облачился в стихарь и епитрахиль, и встречал первых пришедших прихожан.  Прочитав с ними литанию Деве Марии, не говоря ни слова в объяснение, он причастил желающих и отпустил всех со словами:
     
     -Благодать дарована! Да будет благословенна Пресвятая Дева Мария!
     
     Священник не дождался никого в исповедальне.  Такого еще не случалось.  Он исступленно тер мокрящиеся ладони.  В людей вселилось неверие.  Он увидел это в их глазах, он смутился, а значит они заметили на нем печать греха.  В висках стучала отчаянная мысль: как он посмел войти в храм и прикоснуться к святому таинству Евхаристии? Как он посмел? «Меня обязывало священство, но не позволял грех» И он обнаруживал в себе притяжение греха, пусть ради спасения другого человека, но через согрешения, вопреки священству, он прослеживал свой дальнейший путь. 
     
     Священник скрылся в высокой траве от всевидящего людского глаза.  Превозмогая нагрянувший кашель, он вздохнул глубоко и улегся лицом к небу. . . Когда он вернулся после короткого забытья на эту грешную землю, он увидел склонившуюся Кристину.  Из деревянной чарки она протирала студеной водой его лоб и веки.  Домой она вела его за руку как ребенка.  Чуть не наступив на медянку Кристина вскрикнула.  Медянки неядовиты - объяснил он ей.  Их отличают от гадюк характерные пятнышки на спинке, а гадюки носят на себе «каинов знак» - полосу, идущую зигзагом.  Вдобавок у гадюк остервенелые огненные глаза, не различающие в ярости собственной тени, почему гадюка и кусает свою тень.  Кристина вспомнила, что есть дурная примета - встречать на пути к дому гадюку.  Священник поправил ее - нет примет, есть Божественное провидение, которому нужно следовать. 
     
     . . . Они уснули в объятиях друг друга.  Грядущий день готовил им новую печальную весть: от укуса гадюки, корчась в страшных конвульсиях, умрет старик Томас.  Гадюка ужалит его на той самой тропе, где прошли священник и Кристина. . . 
     
     
     
     4. 
     
     Отслужив заупокойную мессу священник отправился к Марте.  С недавнего времени с ней творилось неладное.  Доносились слухи о ее сумасшествии.  Было несколько очевидцев, рассказавших о ее пастьбе лягушек у озера, о странных предметах в ее руках, о ночных завываниях в ее доме. 
     
     Марта сидела, забившись в угол комнаты, с поджатыми коленями.  А рядом лежал мешочек из ризницы, где у отца Марка хранились крестики для крещения.  Марта безучастно наблюдала за тем, что делают ее пальцы, перебирающие лоскуты.  В ней трудно было узнать ту прежнюю жизнерадостную Марту, красота и сердце которой притягивали к себе многих и многих.