Перед тем, как отключиться, вспыхнула мысль. 
     – Серп… Черт, серп, – прошептал Артур и улыбнулся. 
     
     В голове жуткая мешанина, как на стройке Вавилонской башне.  Тело не слушается, лишь головой получается пошевелить.  Сквозь ресницы Артур увидел белый свет.  Раскрыл глаза.  Подождал, пока рассеется туман. 
     Он в койке.  Белые стены, белый потолок, приборы рядом… Больничная палата?
     Вбежал высокий седобородый мужчина в белом халате.  За ним – миловидная молоденькая медсестра. 
     – Боже, очнулся, – прошептал мужчина. 
     Подошел к Артуру, склонился над ним, спросил участливо:
     – Как вы?
     – Н-не очень.  Не могу пошевелиться.  Даже говорить трудно. 
     – Неудивительно. 
     В коридоре зашумело. 
     – Анечка, это, наверное, пресса.  Проследи, чтобы никто сюда не вошел. 
     – Кто вы? Где я? – прохрипел Артур. 
     – Вы в Брянске, в областной больнице.  Вы впали в кому.  Вас мать обнаружила. 
     – В кому?
     – Вы за последние месяцы стали звездой. 
     По телу пробежали мурашки. 
     – Месяцы?
     Но доктор словно не слышал. 
     – Представляете, на вашем теле появлялись синяки, укусы, ожог на плече… Люди уже думают, что вы мессия. 
     – Сколько я тут?
     – Порой вас трясло, точно в лихорадке.  Вы метались в постели. 
     – Доктор.  Доктор!
     Врач наконец замолчал. 
     – Сколько я пробыл в коме?
     Доктор изменился в лице, замялся.  Опустил руку в карман халата и извлек расческу. 
     – Нет, не это. 
     Вернул назад и достал маленькое зеркальце. 
     – Вы только не переживайте, спокойнее…
     – Док, дайте мне зеркало, – медленно, вдавливая слова, потребовал Артур. 
     Врач, все еще сомневаясь, надо ли, вытянул руку.  Артур поднес зеркало к лицу.  Бросило в пот. 
     На Артура смотрел седой мужчина, лицо изборождено глубокими морщинами, глаза блеклые, напуганные. 
     – С-сколько?. . 
     – Вы пробыли в коме тридцать шесть лет, четыре месяца и два дня.  Сейчас вам, если не ошибаюсь, шестьдесят четыре года.  Вас думали отключить.  Простите, уж не надеялись, что очнетесь, но мать ваша, конечно, настояла…
     Слова отдалялись, а потом и вовсе заглохли.  Артур уронил голову на подушку.  Перед глазами всплыло орлиное лицо.  Удивительно, но оно хохотало. 
     14-15. 08. 2009
     
     .