У меня… Всё не так. 
     - Киска…
     - Тсс.  Ваня.  Я расскажу.  Ты поймёшь.  Если ты не поймёшь, тогда кто?
     - Я пойму тебя, радость моя.  Продолжай. 
     «Седьмую Поляну» окутала плотная, дерзкая, непроглядная тьма.  Луны не было в небе.  Звёзды тоже погасли.  Ночные птицы и прочие обитатели чёрного леса хранили молчание.  Тишь.  После долгой грозы. 
     Иванушка трепетно обнял Машу за плечи.  Девушка склонила голову на его грудь.  Они сели рядом.  Прямо в траву.  Так им было удобно. 
     - Мои эти «полёты во сне», - продолжала таинственно девушка, - мне очень нравились, Ваня.  Лишь только темнело, я… Радостно отходила ко сну.  Засыпала практически сразу.  И летала! Летала! Летала! Всюду, где только можно.  Куда позволяла фантазия.  Так постепенно, и, это была моя тайна, я научилась жить в снах.  Управлять ими, зайка, ты слышишь? Сны стали реальными, точно такими, как всё… Всё, что я ощущаю. 
     - Маша.  Крошка.  Мурашки по коже!
     - Ага.  Ну и вот.  А я очень любила игрушки.  Однажды во сне я увидела куклу.  В песочнице.  Кто - то бросил, оставил, забыл.  Кукла плакала.  Ей было так одиноко! И… Эта кукла понравилась мне.  Я её прибрала.  А когда я проснулась на утро, эта самая кукла лежала со мной, на подушке.  Совершенно нормальная детская кукла – игрушка.  Словно только что из магазина.  Так я и научилась тому, что ты только что видел.  Потом…
     - Чудеса!
     - Никаких чудес, милый! Потом была практика.  Всё получалось.  С каждым разом всё лучше и лучше.  Теперь я умею.  И это так здорово! Не хочу между нами секретов и тайн.  Ваня, я вся твоя.  Покажу тебе всё, что ты только захочешь. 
     - Иди ко мне, кошечка.  Где твои губки?
     - Мммм… О, да!
     Поляна покрылась светящими точками – коконы бабочек Белых Харимов.  Ночь на первый день лета – их срок.  Белые коконы, словно ночные цветы, распускались во мгле.  Шевелили крылами, неуверенно ползали, превращаясь в ликующих царственных бабочек, неравномерно бесшумно взлетали.  Кружили по воздуху, то хаотично, то ровными клиньями, то по спиралям, восьмёрками.  То, разлетаясь по видимой сфере, то, вдруг, сбиваясь в огромные, великолепные, плотные стаи. 
     Это очень похоже на снег. 
     Снегопад…
     Только если представить, что хлопья – снежинки… Живые. 
     Живые и тёплые. 
     Хлопья…
     Осколки нашей Любви. 
     Несметные полчища бабочек Белых Харимов.  Немедленно, пухом, они застилают весь лес.  Застилают своими стадами усталую Тетру и чёрное – чёрное, грубое… Молчаливое небо. 
     Волшебно!!!
     Однако Харимы летают недолго.  Пуржа, закружат томный мир.  Только миг.  Просто вспышка, как взрыв.  Тут же всё исчезает. 
     Они умирают.  Как странно…
     «Седьмая Поляна» белеет.  Яркий-яркий, безмолвный, молитвенно-белый ковёр застилает весь видимый мир. 
     Чудо! Будто зима!
     Багира и Гугенот сидели в фойе, на полу гостиницы «Рест», по улице Космонавтов, дом номер тринадцать.