Чуть выше человеческого роста, этот идол имел жуткую полузмеиную - полуосминожью морду, от которой пробирает оторопь.  Тело имело некое подобие человеческого туловища, плавно переходящее в грубо оттесанный монолит.  Глаза этого жуткого изваяния были сделаны то ли из стекла, то ли из других стекловидных кристаллов, но создавалось яркое впечатление, что этот каменный чурбан пристально наблюдает за нами.  Когда прошел шок, мы с оглядкой на идола стали осматривать внутреннее убранство древнего капища.  Что это за идол, кому посвящено это религиозное место, кто построил? Становилось очевидным, что чем дальше мы находимся в этом месте, тем больше появляются вопросов и загадок.  Пока мы находились там, я все думал над тем, что это за кошмарный идол? Ведь ничего подобного нет и не было в религиях не то что бы славянской ветви, а да же в индо -европейской группе ничего подобного не наблюдалось, да и во всех религиях мира то же, если память мне не изменяет. 
     Во внутреннем тыне, длина которого составляла не более 10 шагов, не было ничего, ни каменных изваяний, ни других идолов, лишь в центре постамент с полу змеиным богом.  Вывод напрашивался сам собой, что этот жуткий бог у таинственного народа, построивший это сооружение, был почитаем, больше остальных – раз ему отвели отдельное от всех идолов место в древнем капище.  Когда мы подошли ближе к постаменту, то на нем увидели некие рисунки и жутко корявую, видимо иероглифами, письменность на незнакомом языке.  Но как только мы решили подойти еще ближе к постаменту, что бы рассмотреть рисунки, то обнаружили, что недалеко от идола позади лежит пара чьих то скелетов.  Обследовав их, мы пришли в полное замешательство! Ничего подобного, я еще не видел! Перед нами лежал странный скелет, причудливой формы.  Череп этого существа был продолговатый, с отсутствующей лобной костью, напоминающий то ли череп ящерицы, то ли змеи или каких то других пресмыкающих.  Огромные глазные впадины с широко открытой нижней челюстью, казалось, смотрели прямо на нас.  Затем шейные позвонки переходили в нормальную человеческую грудную клетку.  А мой коллега даже пересчитал кости ребер, у одного из лежащих перед нами загадочного скелета и мы убедились: их было 12 пар, как и полагается нормальному человеку! Дальше, мы пришли в полное замешательство и недоумение, граничующее с каким то накатывающимся страхом.  У тех скелетов, что лежали перед нами, не было таза или каких либо других костей, связанных с этим участком тела человеческой анатомии.  Вместо этого позвоночник не заканчивался копчиком и крестцом, как у человека, а продолжался дальше, удлиняясь метра на 2-2,5, постепенно сужаясь к своему окончанию. 
      Все это походило на хвост, той же ящерицы или змеи! О, боже! Что за нечестивое подобие человеку! Что за создание такое, если оно имеет столь невероятное строение. 
     Помню, как в тот момент нас одолевал страх и смятение, а еще больше вопросы, копошащиеся в голове: «Чьи останки, покоятся здесь? Каких неведомых существ не знает еще наука и останки ли это вообще?»
     Не сговариваясь, мы искоса посмотрели в сторону мерзкого идола и только теперь увидели как с задней части постамента идола, имелись нечеткие темные пятна.  Осторожно, что бы не зашуршать в наступающих сумерках, мы подошли ближе к постаменту и ужаснулись! О, боже! То были не пятна! Это – разводы стекающей чуть заветренной и свернувшейся крови! Нас обуял непонятный страх перед неизвестностью и богомерзкой таинственностью этого капища.  В этот момент мы сломя голову в безотчетной панике, побежали прочь от кошмарного строения с его жуткими идолами! Не разбирая дороги, мы бежали, вниз по склону, распугивая притихших мелких птиц, до тех пор, пока не поняли, что находимся у подножия горы и стоим перед какими- то покосившимися домами.  Видно, что наш план удался, и мы все -таки вышли к человеческому жилью, как на то и рассчитывали.  Глупцы! Но откуда нам было знать, что это обитель ужаса и кошмара, который как паутиной опутал здесь все.  Какие же мы глупцы!
     Забыв о кошмаре, мы двинулись к домам, в надежде получить помощь, еду и связь, а так же расспросить местных жителей о древнем капище на склоне.  Но каково было наше удивление, когда мы не услышали лай собак и мычание коров, являющиеся вечными признаками близости и обитаемости человеческого жилья.  И каково было наше огорчение, и разочарование когда мы поняли, что деревня полностью заброшена и незаселенна людьми.  Мы шли по безмолвным и притихшим улочкам, заросшими лопухами и лебедой, а старые покосившиеся дома, с мутными стеклами, как глазницами в тревожной тишине, безмолвно рассматривали нас с Виктором.  Дома напоминали дряхлых, сгорбленных старух, которые от своего бессилия и немощи копят злобу на весь мир.  Открытые двери как рты мертвецов, застыли в немом параличе, в своем раскрытом зеве, они таили вечную и непостижимую тьму, что скрывалась в недрах подвалах и чердаков.  Повсюду виделось запустенье, пахло тленом и плесенью.  Среди сгущающихся сумерек, и какой то злобой этого безмолвия, наши шаги по опавшей листве, мимо скорчившихся домов, раздавались довольно-таки громко.  Вновь нахлынули зловещие тени и прежний страх проклятого капища, который успел уже под забыться.  Жуткие дома начинали отбрасывать тени, от взошедшей на небосклон луны.  Кривые тени искажали и видоизменяли все вокруг.  Казалось, что это вовсе не тени, а застывшие в окоченении люди, таящейся за каждым углом.  Страх полностью овладел нами, поэтому мы, чтобы не сойти от него с ума, вошли в первый попавшийся дом, в надежде переждать ночь.  Не закрытые ставни, на домах, натужно скрипели, затягивая свои заупокойные песни.  В один из таких домов мы и вошли.  Внутри, убранство было типично сельским: посередине круглый стол, по бокам две лавочки , несколько табуретов, пожелтевший и кем то разбитый иконостас и конечно же большую часть жилой комнаты занимала печь с так называемыми- полатями.  Над столом висел перекошенный и жутко грязный светильник в виде абажура.  Постучав для приличия в дверь, и не дождавшись шагов хозяев этого убогого домика, мы вошли в обветшалый дом.  Виктор, решительно заявил, что первым будет дежурить он, так как ничего вокруг, ему доверия не внушает, поэтому, сдвинув к окну две лавки, он лег прямо на них и стал смотреть в окно, при этом положив рядом наш единственный походный нож.  Я же, осмотревшись и не найдя ничего более подходящее, забрался на полати, холодной и некем не топленой печи.  По дому гуляли сквозняки и было жутко холодно, да это и не удивительно! Ведь стекол здесь не было ни в одном окне! Искать себе другое какое-либо укрытие было уже поздно, а если говорить на чистоту, то и страшно! Я ворочался, пытаясь хоть как -то согреться.  Виктор Остапенко лежал на лавках, все так –же смотря в окно, казалось что он не замечает холода.  Присмотревшись, я понял, что он просто спит! Отогнав мысли по поводу розыгрыша уснувшего на посту, я решил, что пусть поспит, ведь я то все равно не сплю! После стольких событий не удивительно, что я никак не мог сомкнуть своих глаз.  Мысли и вопросы обуревали меня! Но, не смотря на это, пару раз, я все таки клевал носом.  Поэтому сон, если он и был то только тревожным.  Всю ночь мне казалось, что по дому кто -то ходит, поначалу я думал, что это Остапенко все же проснулся, но посмотрев на мирно лежащего и спящего коллегу у окна, это предположение отпало само собой.  Пару раз я даже вставал и выходил в небольшую терраску, прислушиваясь до звона в ушах, к неопределенному шороху, но мне так и не удалось ничего увидеть.  Только потом до меня дошло, что это могут быть мыши, ведь в связи с похолоданием, эти грызуны бегут к человеческому жилью.  Бросив это дело, я просто стал смотреть в окно, на бледную луну и на ее странную и пугающую игру теней.  На улице было ясно, дневной ветер прочистил небо от туч, поэтому серебристое светило, заливало своим светом все вокруг.  Толстые стебли репейника и крапивы, что росли неподалеку, от окна, чуть покачивались, рождая во мне неприятные и страшные ассоциации.  И вот в оконном проеме, как взявшийся из ниоткуда, неслышно, возник чей –то темный силуэт.  Я вздрогнул! Силуэт, в оконном проеме, имел человеческую фигуру, лица было не разобрать, поэтому поначалу, я хотел закричать, привлечь внимание этого человека, а может быть, это и был хозяин занимаемого нами дома.  Тогда тем более -нужно объясниться! Но меня вовремя остановило от этого безрассудства, появление другого силуэта в оконном проеме! Похоже, они хотели попасть в дом через окно, но мешали друг другу и вот тогда я впервые услышал их неразборчивую речь, полную поганых и богомерзких слов, которые я понять, естественно не мог.  Виктор, ничего не слыша продолжал мирно посапывать.  Я насторожился и сотню раз пожалел, что не догадался взять нож у спящего коллеги.  Ругань, странных людей за окном продолжалась, до тех пор, когда дверь чуть скрипнув, не впустила к нам в комнату еще одну темную фигуру.  Почти сразу это создание попало на залитое лунным светом пространство у стола, рядом с которым, на лавках лежал Остапенко.  И тут меня мгновенно парализовал жуткий страх и отвращение! У меня до сих пор при воспоминании об этом дрожат руки и начинается нервный приступ, вот и сейчас…. но я… должен… еще не время… боже! Мне трудно говорить то, что произошло дальше, но я,…. но я,… по мере возможности, все -таки попробую.  По залитой бледным светом комнаты, ползла жуткая тварь.  Оно имело вполне человеческое туловище или скажем так, торс, но вот голова в затылке черепа, была чуть удлиненной.  Лицо было полу человеческим, полу змеиным, с жуткими отростками, вьющимся у рта, при чем больше черт, как мне показалось, все же змеиных или ящеровидных, разглядеть более детально было не возможно, по множествам причинам.  Но с еще большим отвращением, граничащим с диким помешательством, я заметил, что у этого жуткого создания не было ног! Вместо этого у твари тянулся длинный, сужающийся к концу отросток. , как хвост у той же змеи или ящерецы.  Перемещалась, эта полузмеивидное создание, странным образом! Передвигаясь на кривых, узловатых руках, оно потаскивало свое тело с жутким тянущимся в след за ним отростком, при этом издавая сопение и тихий стрекот, как у полевых кузнечиков, что каждый слышал в разгар жаркого лета.