Через двадцать минут садимся за стол. 
     ­- Еду, уже подъезжаю. 
     ­- Очень хорошо.  Ты же знаешь, как сердится Фредерик, когда обед запаздывает хоть на минуту. 
     ­- Не волнуйся, мам, я буду вовремя. 
     Бенджамин так спешно выключил кнопку телефона, что он выскользнул у него из рук и упал в воду. 
     ­- Черт! Угробил свой мобильник из-за этой дурацкой встречи, – достав телефон из пенистой воды, посетовал Бенджамин.  – Придется мамочке возместить ущерб. 
     Дюпен торопливо вышел из ванны, нога его вдруг поскользнулась, и он шлепнулся на мокрый пол.  От удара он вывихнул ногу. 
     ­- Сегодня явно не мой день. 
     Он, прихрамывая и охая, направился в спальню.  Кое-как обсушился и торопливо оделся в первое попавшееся под руку.  Нашел в тумбочке другой мобильник, взял ключи от машины и побежал к выходу.  В лифте уже переговорил с другом Жан-Полем и велел ему вовремя прибыть в дом его родителей. 
     ­- Мы уже на месте.  Это ты запаздываешь. 
     ­- Я уже в дороге.  Осталось каких-нибудь несколько метров, подъезжаю, – заверил он, выйдя из лифта в гараж и направляясь к машине. 
     Бенджамин завел машину и спешно выехал из гаража.  Проехал несколько перекрестков на красный свет и разогнался до опасной скорости.  Учитывая, сколько аварийных ситуаций он создал, было просто чудо, что он добрался до места целым и невредимым.  У самого входа, как и договаривались, его поджидал Жан-Поль со своей сестрой Анжелиной.  Она была тощей шатенкой лет двадцати, с костлявыми ногами и плоской, бесформенной фигурой, с выдающимися от худобы скулами, большим ртом и носом, вечно удивленными темными глазами.  Бенджамин впервые видел ее и знал Анжелину лишь из рассказов друга.  Он думал, что сестра Жан-Поля симпатичная, а она, в его представлении о женской красоте, оказалась просто уродиной.  Брат ее был намного красивее.  У него были мягкие пригожие черты лица и его без колебаний можно было бы назвать красавцем.  Жан-Поль выглядел моложе своего сверстника-друга.  В отличие от Бенджамина он бережливо относился к своему организму, не изнурял его наркотой и алкоголем, своевременно ел, занимался спортом и не вел разгульный образ жизни. 
     Гости прошли во двор и направились к парадному входу трехэтажного здания.  Анжелина была ошеломлена многообразием предметов старины и красотой здешнего интерьера.  Она видела такое собрание произведений искусства и антиквариата, пожалуй, только в Лувре. 
     Дворецкий, поприветствовал гостей и провел их в столовую, где, не дождавшись приглашенных, уже сидели за столом хозяева дома. 
     ­- А-а, вот и они! – воскликнула Аделаида и хотела встать, но супруг велел ей ос-таваться на месте. 
     ­- Пусть займут свои места и, раз уж опоздали, останутся без приветственной речи. 
     Бенджамин вопросительно взглянул на родительницу, и та незаметно указала на напольные часы.  Они опоздали на две минуты, а это было грубым нарушением правил для потомственного банкира.  Бенджамин помог усесться гостье возле матери, а сам сел с другом напротив них. 
     В первые минуты в столовой царила напряженная тишина.  Фредерик исподлобья посматривал то на девушку, то на сына и его друга.  По его лицу было видно, что он остался недоволен выбором Бенджамина.  Как человек утонченного вкуса, банкир знал толк в женщинах, и Анжелина не претендовала на роль его невестки. 
     ­- Ты не познакомишь нас с гостями, Бенни? – решив завести разговор, спросила Аделаида. 
     ­- Я уж думал, что вы никогда не спросите, – подпустил шпильку молодой человек.  – Позволь представить – это мой друг Жан-Поль, а эта очаровательная девушка его сестра…
     ­- Анжелина, – назвалась она, поняв, что Бенджамин никак не мог припомнить ее имени. 
     ­- Очень приятно, Анжелина.  У вас красивое имя, да и вы сами просто прелесть. 
     Фредерик криво усмехнулся похвале супруги.  Он-то знал, насколько Аделаида была щепетильна в вопросах красоты, и понимал, что она восхваляла гостью, чтобы не обидеть сына.  Недовольство отца не ускользнуло от внимания проницательного Бенджамина.  Он быстро заводился, когда затрагивалось его самолюбие, а отец глубоко уязвил его пренебрежительным отношением к его другу и Анжелине.  Эта злость подтолкнула его к безумному поступку.  Он велел слуге открыть шампанское и заполнить бокалы. 
     ­- Я хочу объявить тост! – подняв свой бокал, воскликнул Бенджамин.  – Мама, папа, позвольте вам представить мою невесту, – и он показал на Жан-Поля.  Тот даже вздрогнул от неожиданности.  Подумал, что друг перепутал местами его и сестру и кивком показал на Анжелину.  – Мы с Жан-Полем давно любим друг друга и решили, наконец, пожениться.  Живем мы уже вместе, и никому не придется менять свой образ жизни. 
     Фредерик сердито насупился, а Аделаида подавила свое аханье, приложив пальцы к губам. 
     ­- Ты что, совсем сдурел от своих таблеток, – одернул друга Жан-Поль.  – Это не смешно. 
     ­- Я вполне серьезен, – нагло отозвался Бенджамин. 
     ­- Т-а-к, – протянул задумчиво мсье Дюпен, – еще один неполноценный ребенок. 
     ­- Ну почему же неполноценный? – возмутился сын.  – Разве иметь другую ориентацию – это значит быть дауном-инбецилом? Чем я хуже Антуана? Почему ему можно жениться на своем друге, а мне нельзя?
     Фредерик побледнел от злости.  Эта тема была для него самой неприятной.  После однополого брака старшего сына он долгое время не мог прийти в себя.  Хотя в высшем обществе это явление было вполне естественным, однако Дюпен был консерватором и католиком, потому не поддерживал этих модных отношений и не признавал такого рода браки.