— Станет ли демон прикрывать, зная, что где-то там его ждет малая Родина?! Там дом, семья, а здесь — служба! Им любопытно, как долго содружество собирается прятать тебя от общества, в котором ты, естественно, станешь посмешищем!»
     «Ты… — Анна задохнулась, округлив глаза.  Дай все это время, даже оставаясь закрытым, не сидел без дела, все еще не отказавшись от своей мести.  — Когда ты успел?!»
     «Направить стези к Истине, разве не благая цель?! — хохотнул демон.  — Жизнь любого, кто нас недооценил, висит на волоске.  Милая моя, хорошее правление — когда Правитель ставит задачу, а народ ее решает.  Хороший Правитель может безбоязненно оставить свою империю и на миллион лет! Мы легко обмениваемся информацией, если ты не забыла! Заменить одного демона на другого проще простого, если он раб, а не друг». 
     «Значит так, нарисуем на твоем лбу красный крестик!» — усмехнулась Анна, провожая вызывающей ухмылкой гостей. 
     «Чтобы иметь лоб, нужна черепная коробка, а у меня ее нет! — пренебрежительно бросил демон.  — Страшная правда в том, что у друга всегда есть лицо, а у раба его нет!»
     
     Поиски велись месяц, пока не обнаружили все десять смертельно опасных мин.  Наверно, нашли не их, а они, открывая огонь по флаерам и крейсерам и гоняясь за ними.  О чем только не думал народ, загоняя их в сеть.  Когда император Карсад и Правитель Зарт пошли на штурм — делали ставки.  Никто не согласился пропустить поединок с тварью, которая могла проделать дыру в бессмертном теле.  Люди отказывались уходить с палубы, любуясь грандиозным шоу.  И никому не было дела до Анны и Краса, которые стояли рядом, держась за руки, когда выпадала свободная минута. 
     Наверное, в ней все же больше видели человека, чем Правителя.  И виной тому был Карсад и Баярик.  Баярик на крейсере служил седьмой год и давно стал своим.  Никто и не вспоминал, что он Правитель, трудился он наравне со всеми, разбираясь в крейсерах теперь не хуже Краса.  В команде ищеек им не могли нахвалиться, на что Баярик лишь снисходительно улыбался, радуясь, что не слышит император, который, скорее всего, решил бы, что для Правителя это не достижение.  Но перед Анной он не скрывал своих чувств, поделившись радостью.  Служба ему нравилась, он привязался к людям, и часто засиживался у Краса в каюте, с которым они крепко подружились.  А император Карсад, проявляя теплое участие к жизни экипажа, демонстрировал к ней не больше родственных чувств, чем к остальным.  Воспользовавшись ее присутствием на крейсере, он тут же приставил наставника, намекнув, что служба ее еще впереди — и строго-настрого наказал ни в чем ей не уступать и не потакать. 
     Приказ был исполнен в точности, кроме одного пункта.  Как девушку Краса, о которой были наслышаны и часто видели на фотографиях в его гостиной, ее приняли сразу.  Крас вел активный образ жизни — закончил с отличием обучение на Огре и продолжил обучение там же, но в высшем учебном заведении империи Каффа, в которой собирали крейсеры.  Славился как выдающийся пилот, не единожды побеждая в гонках на флаерах, участвовал в мероприятиях, которые разнообразили жизнь экипажа, а в каюте его часто собирались друзья.  И Когда Крас попросил за Анну, противостоять святым чувствам у наставника не поднялась рука.  Обычно время ее вахты совпадало с дежурствами Краса, который стоял на корме, корректируя синхронную работу боевых флаеров по экранам монитора.  А когда она возвращалась в каюту, Крас сочувствовал, рассказывая, как тяжело ему было первое время.  Все это время почти не расставались — завтракали, обедали, ужинали, гуляли по паркам, устроенным на каждом этаже, задерживались допоздна в кафе, или Крас знакомил ее с местными достопримечательностями.  Огромные крейсеры напоминали небольшую планету, слегка вытянутую и приплюснутую по краям, с ядром атомного реактора внутри.  Ядро, связанное в подпространстве со звездами империи, быстро вращалось, создавая вокруг корабля силовое защитное поле-атмосферу и в пространстве, и в подпространстве. 
     Любопытство вскоре сменилось на обычные взаимоотношения, люди решили, что с новым юнгой можно не церемониться.  Пока Дай нежился с Карой под космическими излучениями, Анну посылали то за одним, то за другим, то приставляли к машинам, которые драили палубы, то вели душеспасительные беседы, то раздражались бранью, когда она путалась под ногами. 
     И когда, наконец, по всем крейсерам пришел приказ отправляться по своим империям, Анна почувствовала облегчение.  Откровенно говоря, она не разделяла взглядов ни Краса, ни Баярика, которые о крейсере могли говорить лишь с восторгом и затаив дыхание.  Сама служба ей вряд ли пошла на пользу, она вдруг заметила, что все чаще и чаще вспоминает планету Земля, однажды даже поймав себя на том, что заскучала.  Словно она снова бежала по кругу от рождения и до смерти, и здесь этот круг, в тысячу раз превосходящий размерами, был наполнен тяжелым физическим трудом, тогда как там сама жизнь была относительно беззаботной и короткой. 
     
     На орбите Шаухшух остался лишь два крейсера империи Каффа, один военный правительственный, другой как бы тоже военный, но больше исследовательский, напичканный оборудованием, которое держалось в строжайшем секрете.  Его Каффа считал чем-то вроде лаборатории и кабинета, где весь экипаж состоял из величайших умов, которые уже давно раздражали галактику своим потенциалом, который мешал развиваться другим империям.  Стоило кому-то что-то придумать, как в империи Каффа теряли покой и сон, пока совершенное их изобретение не переплюнет мудростью изобретение империи-производителя.  И успокаивались, когда бороться становилось не с кем.  А после с удовольствием продавали свою технологию той же империи, которая отстегивала проценты от продаж. 
     Ввозить игрушку в свою империю Правитель Каффа отказался напрочь.  Он сразу же перебрался на исследовательский крейсер, с удовольствием избавляясь от формы и военной выправки.  Наверное, здесь он чувствовал себя счастливым, особенно, когда ему доставили результаты исследования по сломанным минам. 
     — Это большая удача, что нам их подбросили! — порадовался он, просматривая данные на голографическом мониторе снова и снова.  — Я голову сломал, подыскивая компонент, который рубил бы Правителей!
     — А из чего они сделаны? — полюбопытствовала Анна, поднимая одну мину, которая оказалась много легче, чем казалась на вид.  Сама по себе она не слишком тяжелая, но с сильным магнитным полем, которое буквально придавило ее. 
     — А, это… проматерия.  Ею можно накачать любой атом, используя как компонент элемента.  Конкретно здесь протений нескольких металлов, — Каффа взял у нее из рук мину и повертел в руках.  — Протениевые элементы давно применяют в производстве аэлранов и крейсеров.  Они как бы здесь, но легко переходят в подпространство, не меняя своих свойств.  При этом внутренность движущегося объекта образует собственное подпространство и остается без изменений.  В основном, благодаря протению, который вытягивает аэлран или крейсер на ту сторону, с ускорением в десятой степени.  Протений и материалы нам поставляют пятнадцать империй, а обогащаем мы сами.  Протениты не горят, практически не вступают в реакцию, сохраняют свои свойства и на нейтронных звездах, и на Черных Дырах.  У нас есть заказ от демонов, — удовлетворенно проговорил он, отбрасывая разобранную мину в ящик с остальными. 
     — Это что же, — Анна нахмурилась, делая вычисления в уме.  — Скорость света можно проскочить на скорости менее восемнадцати километров в час?!
     — Нет, на порядок выше.  У аэлранов и крейсеров два режима.  Когда аэлран или крейсер входит в подпространство, он движется со скоростью не менее трехсот, а иначе ему в подпространство не выйти.  А выходит оттуда на скорости ниже трехсот.  Там тоже есть барьеры скорости, которые пока никому не удалось преодолеть.  Но я, кажется, разобрался! И если моя догадка верна, то я открою новую эру технического прогресса!
     Он просиял, раздаваясь и вширь, и в высоту.  Мыслями Правитель Каффа был где-то там, в необозримом светлом будущем, когда имя его славилось во вселенной, как имя Бога.  И спохватился, подталкивая ее к двери:
     — Ладно, мне пора, мы уходим! — объявил он, раздражаясь ее присутствию.