Темнота давила, будто он навсегда ослеп, зато обострился слух и чувствительность кожи.  Ральф слышал шаги и дыхание своих попутчиков, потрескивание и шорохи неведомых существ.  Его пальцы болезненно остро ощущали каждую трещинку в стенах, стыки между камнями и мохнатую склизкую плесень. 
      Изгнанники потеряли чувство времени: иногда казалось, что они блуждают в темноте уже несколько дней, иногда - несколько часов. 
      В конце концов, они снова вышли в комнату.  Кронт зажег огарок свечки.  Тусклый огонек заставил изгнанников зажмуриться, а когда глаза привыкли к свету, все увидели, что выхода из комнаты нет.  Они подошли к концу пути. 
      В комнатенке не было мебели, но не было и отверстия наверх. 
      -- Ну вот, - злорадно произнес Ральф, сбрашивая мешок на землю и усаживаясь на него. 
      -- Наверное, люк закрыт, - сказал Кронт. 
      Он осветил огарком потолок, но увидел лишь несколько трещин. 
      -- Дерьмо!
      -- Сейчас нам придется идти назад в полной темноте, - сказал Ральф.  - И все благодаря тебе. 
      -- Ах, простите, что не послушал вашу светлость!
      Кронт с досадой швырнул огарок в угол, тот зашипел, соприкоснувшись с землей, и погас. 
      Наверху послышалось ржание коня.  Хруп, хруп - под копытами крошилась мозаика. 
      -- Проклятье! - выругался Кронт. 
      Наверху грохотнуло. 
      -- В проход, - закричала Велена.  - В проход!
      Ральф кинулся туда, где, как он помнил, находился проход, но ошибся.  Он лихорадочно ощупывал стену и не находил выхода.  С потолка начали сыпаться камни. 
      Сероватый осенний свет яростно ворвался через образовавшуюся дыру.  Ральф беспомощно заморгал.  Сквозь застлавшие глаза слезы, он видел проход, но было уже поздно.  Вниз с оглушительным грохотом свалился взмыленный конь.  По ногам скакуна текла кровь, он испуганно встал на дыбы. 
      Ральф метнулся в сторону, копыто едва не размозжило ему голову.  Кронт хладнокровно вскочил на круп коня, ухватился за край дыры. 
      Ральф уворачивался от пытающегося укусить скакуна.  Его обдавало волнами горячего конского дыхания, а темные глаза животного казались совсем бешеными.  Сверху падали куски мрамора - один из них вскользь задел лоб.  Ральф почувствовал, что теряет сознание.  Он безотчетно ухватился за пустое седло. 
      Конь тряхнул головой и прыгнул вверх.  Оглушенному Ральфу показалось, что они, должно быть, взлетают, но они всего лишь выбрались на поверхность из подвала часовни.  Серый взбрыкнул, и Ральф упал на землю, как мешок.  Конь, бешено раздувая ноздри, повернулся к Кронту.  Тот залез на крышу часовни и спокойно ждал с мечом наизготовку. 
      -- Эй! Эй!
      Голос Велены из-под земли вывел Ральфа из ступора.  Голова кружилась, но он кое-как подполз к краю ямы, протянул руку.  Девушка подпрыгнула, схватилась, и он, скрежеща зубами от усилия, вытащил ее. 
      -- Ральф, ты в порядке?
      Он молча кивнул, хотя готов был поклясться, что череп разбит на мелкие осколки. 
      Конь гарцевал у часовни, ожидая, когда Кронт спрыгнет.  Он зло косился на Ральфа и Велену, но явно решил сначала разделаться с Кронтом. 
      -- Эй, ты! - громко крикнула Велена. 
      Конь взглянул на нее - и в этот момент Кронт спрыгнул.  Меч вонзился в грудь коня.  Серый захрипел и повалился на землю. 
      -- Беги-беги-беги! - прокричала Велена. 
      Девушка кинулась прочь, таща за руку Ральфа. 
     
      Они неслись через лес, не разбирая дороги, хотя все-таки старались придерживаться северного направления.  Останавливаться и смотреть, что делает странный конь, было некогда.  Но злобное ржание говорило о том, что отделаться от скакуна будет посложнее, чем от всадника. 
      Изгнанники перешли на шаг только в дремучем ельнике.  Деревья тут росли вплотную друг к другу, переплетались ветвями.  Сухие острые сучья, казалось, так и норовили ткнуть в глаз. 
      Когда впереди мелькнул просвет, изгнанники повеселели, собрали последние силы.  К их разочарованию, оказалось, что это всего лишь полянка посреди темного елового леса.  Черный вереск подбирался к белому стволу засохшего дуба.  С дерева сошла кора, обнажив светлую древесину, мертвые ветви колыхались на ветру, постукивая друг о друга. 
      Изгнанники сели у дерева: все вдруг почувствовали, что смертельно устали. 
      -- Что это с тобой, высокородный? Вся рожа в крови. . .  - сказал Кронт. 
      -- Конь. . .