Долговязый Норт стал возиться с костром, остальные по обыкновению наблюдали за ним, глотая слюни. 
      Ральф, спрятавшись от посторонних взглядов за боком вороного, отстегнул нож и быстро спрятал его в сапог.  Огляделся и присел у огня рядом с остальными, как ни в чем ни бывало. 
      -- Поторопись, ты! - раздраженно крикнул Оскер повару.  - По-быстрому пожрем и - вперед.  Может, еще к ужину у Вернона будем. 
      -- Что ты так торопишься?
      -- За гостей наших волнуюсь. . . 
      Кронт подошел к костру:
      -- Зря. . .  мы сами ждем не дождемся встречи. 
      -- Так я и поверил, - Оскер хмуро взял кусок мяса и стал жевать. 
      -- Сто копий тебе в задницу! Если б мы не хотели с вами повстречаться, мы б вообще сюда не полезли! Сидели б у Хэнка в тепле, пили крепкое и с девочками веселились. 
      Оскер пожал плечами:
      -- Может и так.  Но насчет вас Вернону решать, не мне.  Так что спорить со мной бесполезно.  Меньше болтай, быстрее жуй. . . 
      -- Угу. . . 
      Все сосредоточенно поглощали вчерашнее жаркое и пили теплый чай.  На миг оторвавшись от своей порции, Кронт поймал взгляд Ральфа - тот выразительно похлопал по сапогу.  Обменявшись понимающими улыбками, оба вновь принялись за еду. 
      Наемники старательно растягивали обед: никому не хотелось снова трястись в седле.  Оскер нервно посматривал на них, но они делали вид, что не замечают. 
      -- А что тут с тенями? - вдруг спросила Велена, тихо сидевшая рядом с Ральфом.  - Какие-то они странные. . . 
      Тени и правда были необычными.  Бледные, едва заметные, они падали то на север, то на юг - стоило лишь пошевелиться. 
      -- Не обращай внимания, - ответил Норт.  - У центра долины они всегда такими становятся.  Свихиваются в конец!
      -- Плевать на проклятые тени, - не выдержал Оскер.  - Давайте уж быстрее!
      -- Что, не терпится перед Верноном похвастаться?
      -- Заткнись и жри!
      Норт пожал плечами, доедая свою порцию. 
     
      Снялись в большой спешке и сутолоке.  Ральф даже хотел переговорить с Кронтом, пока наемники суетятся, но решил все-таки не рисковать.  В конце концов Оскер заставил своих людей двигаться - и тут он отыгрался за затянутый обед и долгие сборы.  Отряд растянулся длинной цепочкой, те, у кого лошади были похуже, отстали, а изгнанники оказались в авангарде.  Оскер вклинился между Веленой и Кронтом, умудряясь одновременно и присматривать за "гостями", и подгонять наемников. 
      Ральф, к собственному удивлению, вымотался за этот день больше, чем тогда, когда они часами шли пешком через лес.  Слишком устал он все время ожидать злого окрика в спину, устал гадать о том, какой же прием им приготовил Вернон.  Он ехал, ссутулившись в седле, изредка поднимал голову, чтобы осмотреться - но вокруг были все те же поля да холмы. 
      -- Все, уже почти на месте, - осипшим от постоянной ругани голосом крикнул Оскер, вглядываясь вдаль с очередной вершины. 
      -- О, а я уж подумал, что мы всю ночь пылиться будем. . .  - проворчал Кронт. 
      -- Не, - Оскер предпочел не заметить насмешки, - Вон последняя часовня на холме, дальше - лесок и озеро.  Через пару часов Вернон из тебя жилы тянуть будет. 
      Он свистнул, пришпорил коня, и тот понесся галопом вниз по змеистой ленте тракта. 
      Ральф попытался рассмотреть часовню, но она была слишком далеко, почти скрытая сумерками.  Когда они подъехали ближе, стало видно, что она довольно большая и почти не разрушена.  Изящные тонкие колонны поддерживали крышу, барельеф над входной аркой изображал обвитую цветами руну входа. 
      -- Эй, не останавливаемся! Вперед, ленивые задницы! - заорал Оскер. 
      В тот момент у него вдруг лопнула подпруга и он, под хохот наемников, свалился на грязно-белые камни дворика. 
      -- Что ржете, свиньи?
      "Свиньи" стали спешиваться - пока все будет улажено, они успеют хотя бы поразмять ноги. 
      Ральф тоже слез на землю, походил вокруг часовни, любуясь мастерской работой.  Безусловно, эта часовня была самой красивой из всех им виденных - пожалуй, с ней не могла сравниться даже императорская молельня под Коэном, отделанная золотом и малахитом. 
      Норт зажег факел, чтобы посветить Оскеру, возящемуся с ремешками, и в глубине часовни что-то взблестнуло, отразив пламя.  Ральф вошел внутрь.  Там было слишком темно, но он смог увидеть статуи у алтаря, одна из них стояла позади жаровни - ее глаза и сверкали в темноте.  Верования язычников заставляли жрецов в диких странах мастерить истуканов, чудовищно похожих на живых существ, в Империи же это издавна почиталось за ересь.  Ральф застыл на пороге.  Статуя заставляла смотреть в глаза, в ее сверкающие богохульные глаза.  На лбу выступил холодный пот, Ральф еще никогда в жизни не испытывал такого ужаса.