. . 
      Уловив краем глаза движение вдалеке, он сначала принял его за очередной обман зрения, но скоро понял, что это не так.  Навстречу неслись четверо всадников, поднимая клубы пыли.  Кронт остановился и подождал, пока они подъедут поближе. 
      "Вернон"! Он чувствовал, как его заполняет ледяная жгучая ненависть.  В голове прояснилось, будто ярость очистила его.  "Ублюдок никогда не оставит меня в покое.  Небось радуется, что угрохал меня".  Кронт взвинчивал себя, пока от злости не начали дрожать руки.  Зато всадников он встретил в полном сознании.  Их черные плащи казались желто-серыми от пыли.  Оскер выехал вперед.  Он был без шлема, грязные волосы сбились в колтун, под глазами набухли мешки, но на губах играла жестокая улыбка. 
      "Обрадовался, мерзавец. . .  Должно быть, Вернону нужны твари вроде меня". . . 
      -- Ну?! Твой барон-ублюдок уже соскучился по мне? - прохрипел Кронт. 
      -- Что ты там каркаешь? - усмехнулся Оскер.  - Видел бы ты сейчас себя. . .  Говорящее дерьмо - вот кто ты.  Неразборчиво говорящее. 
      "Я могу разодрать выродка на клочки голыми руками. . .  изрезать осколками на ладонях". . .  - подумал Кронт.  И засмеялся, с усилием выталкивая пыльный воздух из горла. 
      -- Проклятье! Он свихнулся.  Дай ему выпить, Норт. 
      Долговязый наемник отстегнул от пояса флягу и швырнул на землю, под ноги Кронту:
      -- Пей, ничтожество. 
      Кронт вздрогнул.  При мысли о жидкости, заполняющей иссушенное горло, в голове снова закружился калейдоскоп галлюцинаций.  "Я тварь"!
      -- Я выпил бы твою кровь, сволочь, если б она не была гнилой. . . 
      Он, щурясь, посмотрел на Норта, представил, как хватает того за горло - крепко, раздирая кожу стеклом.  Вернулись спокойствие и ясность, будто выросли прозрачные ледяные кристаллы.  Кронт наклонился, поднял флягу, обтер горлышко о рубаху.  Первые несколько глотков он даже не ощутил.  Когда фляга опустела, Кронт уронил ее на землю. 
      Оскер спрыгнул с коня, внимательно огляделся. 
      -- Ну, будешь сопротивляться, или послушно с нами поедешь, а? - спросил он. 
      -- Поеду, ладно, - пробормотал Кронт. 
      -- Садись тогда на моего. 
      Кронт ухватился за луку седла, но ногу в стремя всунул с третьей попытки.  Удивленный конь все косился и переминался: видимо, на него еще никогда так неуклюже не заползали.  Оскер подсадил Кронта, да так, что тот едва не свалился, перемахнув через скакуна.  Наемники хохотали, но их пленник ничего не слышал - у него вдруг заложило уши и началось головокружение.  Оскер подобрал фляжку, отдал Норту и вспрыгнул на коня позади Кронта. 
      -- Ну, вперед! Эгей!
     
      "Я тварь. . .  я раненая больная тварь". . .  Кронт ехал, едва не уткнувшись носом в холку коня.  Он заставлял себя думать о Верноне, о ненависти и мести, но усталость делала свое.  Скоро он наловчился дремать, ничего не забывая и не сходя с ума.  Нужно было только повторять одну мысль, постоянно, даже в бреду.  Держаться за нее, как за кончик веревки, которая не даст потеряться в темном лабиринте: стоит лишь потянуть, чтобы распутать весь клубок воспоминаний.  "Я тварь. .