Тележка с капустой
Рассказы - Мистика
ТЕЛЕЖКА С КАПУСТОЙ
Он ее бум-бум-тарарах. Она сперва огрызалась и отбивалась тоже, потом примолкла. И с каждым ударом, как шляпка гвоздя, уходила, уходила в черную пропасть меона. А когда сошли синяки, собрала она тележку и отправилась на рынок торговать капустой, как всегда. Тихонько волокла свой груз по скользкой колее февральской дороги, ”Мерседес” засигналил сзади и полезла на высокую от спрессованного снега обочину, с натугой втянула передние колеса. Тут тележка опрокинулась на бок, кочаны - пожалуй, даже головы с хрящеватыми переносицами и спутанными космами, вывались в разинутый зев сумки и раскатились по льду. Принялась собирать их, хватая за уши и жидкие волосы, тихо матеря судьбу за беспросветность. Тужась, втащила-таки груз на грязную с ноздреватыми промоинами кромку, и когда машина проревела и плюнула дымом, в выемке колеи остался лежать человек. Она спустилась в тяжелых валенках, наклонилась над жертвой. Бледный как утренний серп месяца, но смазливый, он лежал будто живой. Поволокла его, чуть не плача, уже воображая себя так же невинно убиенной, и как жертвенная кровь ее громко вопиет к Создателю.
До заправки, где люди и телефон, метров пятьсот. Сложив тело поверх сумки, поехала утоптанной тропинкой наискосок, кратчайшим путем. Голова и ноги все же скребли снег, а после нескольких падений тело пришлось крепко прикрутить к раме. Красавец заработал пару ссадин, но лежал все так же безмятежно. Поразмыслив, сняла с трупа сапожки и шапку, чтобы ненароком не утерять. Когда тропинка пошла под уклон, ей стало легче. Потом еще легче, еще легче, и, наконец, тележка принялась бить ее по ногам, по мягкому месту, и в пылу состязания она не сразу сообразила, что заехала не туда.
Долина, куда увлекли ее колеса, была озарена мягким сумрачным светом, в нежном вечернем воздухе призывно сияли фонарики деревянных домов. Она отерла пот со лба и огляделась. Мервино? Канищево? Ворошиловка? Чепуха. Никогда здесь не было деревни. Был овраг, по склонам лепились кооперативные гаражи. Самое дно, усеянное рухлядью, летом пестрело лопухами и конским щавелем, между корней царапался и прыгал ручеек, как блохастый котенок. Она оглянулась. Осилить крутизну казалось невозможным. Тут из глубины поверженного тела раздался тихий стон, как бы призывающий поторопиться. Обрадованная, покатила тележку вниз, к домам.
Тропинка вывела ее к огородам. Стемнело окончательно, холодный ветер пробирал насквозь. Она приодела тело и поспешила к ближайшему дому. С полными валенками снега, оказалась наконец у низких сараев. Обогнув их, вышла во двор. Близко заголосила собака. Лена бесстрашно подошла к незанавешенным окнам и глянула внутрь.
В просторной, бедной избе двое осатанело дрались. Один был проворнее или злее и все осиливал. Вот он двизнул второму так, что крякнула и подломилась детская кроватка. Хрипло кричал магнитофон. В углу на диване сгорбилась женщина и безучастно глядела куда-то в одну точку. По комнате ходил и взмахивал как крылышками руками пацаненок лет четырех, тоже, кажется, равнодушный к происходящему.
Отпрянула, незамеченная. Перешла дорогу. В следующем доме было тихо. Старуха сидела в ведре на полу и верхняя часть ее вспухала над посудой подобно вскипевшему молоку, и принимала очертания большой хищной птицы. Это требовало усилий, потому что попытки раз за разом оканчивались неудачей, птица сердито клекотала и бесформенным плачущим гелем опускалась обратно в ведро, откуда оставалась торчать тонкошеяя седая голова старухи.
Она еле волочила ноги, когда в темноте чуть не сшиблась с поздним прохожим. Тот выслушал ее сбивчивый рассказ, сориентировавшись, быстро зашагал туда, где следовало быть тележке. Он тащил, она семенила сзади и все беседовала, но как-то односторонне.
Они внесли раненого в дом, где дядя Миша жил один, поскольку вдовец, возложили на кровать, раздели и обнаружили, что тот целехонек. Обморок или кома, предположила Лена. В двух комнатах было жарко натоплено и щеки у нее неприятно горели. Продолжив обследование, дядя Миша выудил паспорт, водительские права на имя Пителина Юрия и пачку договоров.
- Слышишь, Лена, гость наш москвич. По торговым делам приезжал. Говоришь, из-под колес вытащила?
- Что, не верите? - робко обиделась.
- Я думаю, парня просто положили на дорогу и уехали. Сначала накачав наркотиками.
Дядя Миша постелил ей на хозяйской кровати с деревянными резными спинками, на взбитых высоких перинах, сам полез на печь. Она лежала и думала, что такое тоска и мучатся ли ею крутые. Реакция беспомощности, младенческий жест - скривить личико и закричать во весь голос, чтобы тот, кто всегда это делал, а значит, в силу законов должен делать это всегда, - чтобы он склонился, взял на руки и поцеловал ушибленное место таким волшебным касанием, которое сделает тебя счастливой навсегда. Или до нового раза. А ушибаешь снова душу. И сколько ты ни кричишь и ни мухортишься - Он не подходит, не спасает. И тогда корабль твоей тоски перестает быть управляемым, его накрывает волной - между тобой и миром все более утолщающаяся стена воды, говоришь - и слова вязнут в воде, звуки едва-едва проникают сквозь зеленую муть, сквозь толстое стекло аквариума.
Но если душа разумна, то ее впадание в спячку тоски тоже имеет смысл, смысл защиты от чего-то худшего или накопления сил перед новой попыткой жить, или - или медленного сползания в смерть? В юности тоска искала и находила себе причину или хотя бы повод, а после тридцати стала как бы привычкой.
Все ты врешь, все ты видишь не так, я же знаю! Помню, когда все хорошо, тоска видится как постыдная болезнь. Когда шутишь, рисуешь, строишь игрушечные домики с детьми, просто ходишь по свеженалитым лужам и смотришь, как расходится и дрожит вода у твоих ног, - это ведь не только пауза между тоской и тоской!
Она встрепенулась, пытаясь установить дружественные связи между двумя этими состояниями, - она хотела заставить телевизор работать сразу по двум каналам, - и, потерпев поражение, ушла еще глубже под воду, которая, впрочем, уже не была водой, но чем-то густым и клейким, как растопленный бараний жир, и он заливал ей горло и пресекал дыхание,- вот откуда эти слезы.
Ночью ее разбудили голоса. Она соскочила с кровати, впотьмах оделась.
Он ее бум-бум-тарарах. Она сперва огрызалась и отбивалась тоже, потом примолкла. И с каждым ударом, как шляпка гвоздя, уходила, уходила в черную пропасть меона. А когда сошли синяки, собрала она тележку и отправилась на рынок торговать капустой, как всегда. Тихонько волокла свой груз по скользкой колее февральской дороги, ”Мерседес” засигналил сзади и полезла на высокую от спрессованного снега обочину, с натугой втянула передние колеса. Тут тележка опрокинулась на бок, кочаны - пожалуй, даже головы с хрящеватыми переносицами и спутанными космами, вывались в разинутый зев сумки и раскатились по льду. Принялась собирать их, хватая за уши и жидкие волосы, тихо матеря судьбу за беспросветность. Тужась, втащила-таки груз на грязную с ноздреватыми промоинами кромку, и когда машина проревела и плюнула дымом, в выемке колеи остался лежать человек. Она спустилась в тяжелых валенках, наклонилась над жертвой. Бледный как утренний серп месяца, но смазливый, он лежал будто живой. Поволокла его, чуть не плача, уже воображая себя так же невинно убиенной, и как жертвенная кровь ее громко вопиет к Создателю.
До заправки, где люди и телефон, метров пятьсот. Сложив тело поверх сумки, поехала утоптанной тропинкой наискосок, кратчайшим путем. Голова и ноги все же скребли снег, а после нескольких падений тело пришлось крепко прикрутить к раме. Красавец заработал пару ссадин, но лежал все так же безмятежно. Поразмыслив, сняла с трупа сапожки и шапку, чтобы ненароком не утерять. Когда тропинка пошла под уклон, ей стало легче. Потом еще легче, еще легче, и, наконец, тележка принялась бить ее по ногам, по мягкому месту, и в пылу состязания она не сразу сообразила, что заехала не туда.
Долина, куда увлекли ее колеса, была озарена мягким сумрачным светом, в нежном вечернем воздухе призывно сияли фонарики деревянных домов. Она отерла пот со лба и огляделась. Мервино? Канищево? Ворошиловка? Чепуха. Никогда здесь не было деревни. Был овраг, по склонам лепились кооперативные гаражи. Самое дно, усеянное рухлядью, летом пестрело лопухами и конским щавелем, между корней царапался и прыгал ручеек, как блохастый котенок. Она оглянулась. Осилить крутизну казалось невозможным. Тут из глубины поверженного тела раздался тихий стон, как бы призывающий поторопиться. Обрадованная, покатила тележку вниз, к домам.
Тропинка вывела ее к огородам. Стемнело окончательно, холодный ветер пробирал насквозь. Она приодела тело и поспешила к ближайшему дому. С полными валенками снега, оказалась наконец у низких сараев. Обогнув их, вышла во двор. Близко заголосила собака. Лена бесстрашно подошла к незанавешенным окнам и глянула внутрь.
В просторной, бедной избе двое осатанело дрались. Один был проворнее или злее и все осиливал. Вот он двизнул второму так, что крякнула и подломилась детская кроватка. Хрипло кричал магнитофон. В углу на диване сгорбилась женщина и безучастно глядела куда-то в одну точку. По комнате ходил и взмахивал как крылышками руками пацаненок лет четырех, тоже, кажется, равнодушный к происходящему.
Отпрянула, незамеченная. Перешла дорогу. В следующем доме было тихо. Старуха сидела в ведре на полу и верхняя часть ее вспухала над посудой подобно вскипевшему молоку, и принимала очертания большой хищной птицы. Это требовало усилий, потому что попытки раз за разом оканчивались неудачей, птица сердито клекотала и бесформенным плачущим гелем опускалась обратно в ведро, откуда оставалась торчать тонкошеяя седая голова старухи.
Она еле волочила ноги, когда в темноте чуть не сшиблась с поздним прохожим. Тот выслушал ее сбивчивый рассказ, сориентировавшись, быстро зашагал туда, где следовало быть тележке. Он тащил, она семенила сзади и все беседовала, но как-то односторонне.
Они внесли раненого в дом, где дядя Миша жил один, поскольку вдовец, возложили на кровать, раздели и обнаружили, что тот целехонек. Обморок или кома, предположила Лена. В двух комнатах было жарко натоплено и щеки у нее неприятно горели. Продолжив обследование, дядя Миша выудил паспорт, водительские права на имя Пителина Юрия и пачку договоров.
- Слышишь, Лена, гость наш москвич. По торговым делам приезжал. Говоришь, из-под колес вытащила?
- Что, не верите? - робко обиделась.
- Я думаю, парня просто положили на дорогу и уехали. Сначала накачав наркотиками.
Дядя Миша постелил ей на хозяйской кровати с деревянными резными спинками, на взбитых высоких перинах, сам полез на печь. Она лежала и думала, что такое тоска и мучатся ли ею крутые. Реакция беспомощности, младенческий жест - скривить личико и закричать во весь голос, чтобы тот, кто всегда это делал, а значит, в силу законов должен делать это всегда, - чтобы он склонился, взял на руки и поцеловал ушибленное место таким волшебным касанием, которое сделает тебя счастливой навсегда. Или до нового раза. А ушибаешь снова душу. И сколько ты ни кричишь и ни мухортишься - Он не подходит, не спасает. И тогда корабль твоей тоски перестает быть управляемым, его накрывает волной - между тобой и миром все более утолщающаяся стена воды, говоришь - и слова вязнут в воде, звуки едва-едва проникают сквозь зеленую муть, сквозь толстое стекло аквариума.
Но если душа разумна, то ее впадание в спячку тоски тоже имеет смысл, смысл защиты от чего-то худшего или накопления сил перед новой попыткой жить, или - или медленного сползания в смерть? В юности тоска искала и находила себе причину или хотя бы повод, а после тридцати стала как бы привычкой.
Все ты врешь, все ты видишь не так, я же знаю! Помню, когда все хорошо, тоска видится как постыдная болезнь. Когда шутишь, рисуешь, строишь игрушечные домики с детьми, просто ходишь по свеженалитым лужам и смотришь, как расходится и дрожит вода у твоих ног, - это ведь не только пауза между тоской и тоской!
Она встрепенулась, пытаясь установить дружественные связи между двумя этими состояниями, - она хотела заставить телевизор работать сразу по двум каналам, - и, потерпев поражение, ушла еще глубже под воду, которая, впрочем, уже не была водой, но чем-то густым и клейким, как растопленный бараний жир, и он заливал ей горло и пресекал дыхание,- вот откуда эти слезы.
Ночью ее разбудили голоса. Она соскочила с кровати, впотьмах оделась.
19.04.2007
Количество читателей: 35886