По большей части все они были невысокими – максимум три этажа.  Кирпичные стены раскрошились, образовав вокруг себя красно-коричневый ковер.  Тут и там виднелись бреши.  Но наверняка сказать, что послужило причиной их появления, Кэр не смог.  Слишком велико было действие стихий, слишком старыми выглядели стены.  Тем более что на многих домах крыши походили на решето, а местами и вовсе провалились. 
     На знаке, словно нарочно приставленному к высокому, раскидистому клёну, еще можно было различить первые буквы названия городка: “Zutend”…
     - Что за черт? – нахмурившись, произнес Кэр. 
     Периметр города когда-то был огорожен мелкоячеистой сеткой с пропущенной поверху колючей проволокой.  Теперь большая ее часть обвисла, вросла в землю или затерялась между деревьев и кустарников. 
     Недалеко от знака виднелся остов не то наблюдательной вышки, не то какого-то гражданского сооружения.  Впрочем, во вторую версию Кэру не верилось. 
     - Какое миленькое местечко, - послышался голос Йарики. 
     Шивера стояла у соседнего окна и, закусив губу, наблюдала за проползающими мимо развалинами.  Заметив взгляд эрсати, потупила взор, но почти сразу ее глаза расширились. 
     - Смотри, красавчик, - она указала куда-то за окно.  – Вон там… у столба…
     Кэр нахмурился.  Сначала он принял увиденное за переплетения сухих ветвей, однако присмотревшись, понял, что ошибся.  У фонарного столба, с которого до сих пор свешивались обрывки проводов, застыл человеческий скелет.  Его руки настолько плотно запутались в сетке, что создавалось впечатление, будто даже после смерти несчастный пытается порвать ее и попасть на огороженную территорию.  Но он либо не успел, либо его не пустили. 
     - А вон еще и еще… - на губах шиверы появилась хитрая улыбка.  – Кто-то здесь здорово повеселился…
     Теперь и Кэр смог вычленять взглядом костяки.  Оказалось, что их достаточно много.  Большинство валялось вдоль периметра, некоторые еще на подходах.  Эрсати предполагал, что если бы не время и не трава, то следов расстрела было бы гораздо больше.  В том, что некогда здесь произошел именно расстрел, он не сомневался.  Вопрос стоял иной: какую опасность представляли из себя нападающие? Что заставило обороняющихся стрелять по живым мишеням? Отчего-то версия с атакой обычных бандитов не укладывалась в голове. 
     - Рурк, как там?! – крикнул он в люк. 
     - Тихо! – раздался отрывистый рык.  – Другая сторона…
     - Что? – не понял Кэр, но переспрашивать не стал – перешел к противоположному борту.  - Сразу и не разглядеть…
     Сквозь деревья виднелись руины.  Не развалины - именно руины: кучи кирпича, сгнивших досок и разнообразного мусора, но не следа какого-либо ограждения.  Все это могло означать лишь одно – город держал оборону.  Долгую или нет – другой вопрос.  Жители пожертвовали одной половиной города, чтобы отстоять другую. 
     - Думаю, останавливаться нет смысла, - сказала подошедшая Марна. 
     - Пожалуй…
     
     * * *
     
     - Что с тобой? – голос Хилки звучал обеспокоенно.  – Красивой девочке плохо?
     - Очень голова болит, - поморщилась Дезире и принялась массировать виски.  – Давит.  Наверное, погода меняется…
     Хилки издал звук, который с равным успехом можно было принять как за смешок, так и за недовольное восклицание. 
     - Учиться и еще раз учиться! Да! Красивая девочка плохо знает себя, плохо знает других, плохо знает мир! Голова не болит просто так! Нет, не может просто так болеть…
     - Но почему просто так? – Дезире стало обидно.  – Меняется атмосферное давление…
     - Очень глупая! – с нажимом произнес старик.  – Не хочет слушать!
     Дезире закрыла глаза руками, показывая, что не хочет продолжать бессмысленный разговор.  Она вовсе не думала на погоду.  Скорее, дело в машине.  Голова заболела лишь недавно.  А значит, на ней сказался беспрестанный гул, а также еле уловимый, неприятный запах.  Как девушка ни старалась, но так и не сумела распознать его. 
     - Слушай себя! – не отставал надоедливый старик.  – Смотри в себя!
     Дезире помнила этот урок.  Надо было сосредоточиться, выбросить из головы все мысли, отрешиться от мира.  Тогда приходило ощущение чего-то нового – затаившегося внутри.  Наверное, это можно было бы назвать магией.  Девушка не знала.  Она медленно и опасливо делала первые шаги на пути познания себя.  Но каждый раз до сегодняшнего дня шаги начинались в полной тишине, без боли, тряски и тошнотворного укачивания.  Как в таком кошмарном безумстве можно сосредоточиться?
     - Смотри в себя! – повторил старик.  – Ты сможешь.  Браксус сказал Хилки, что красивая девочка сильная, что она сможет.  Хилки верит Пушистику. 
     Мечущейся девушке очень хотелось ударить старика, приложить его о стену.  Чтобы сам попробовал сосредоточиться с больной головой.  Почему он не может просто отстать? Она же не просит о помощи.  Сидит и никого не трогает.  Зачем ее мучить еще больше?
     В ушах появилась резь.  Дезире запрокинула голову, в отчаянье открыла рот в беззвучном крике.  Откуда-то издалека донесся голос Ани, но слов не разобрать.  Легкие, почти неощутимые отголоски чужих эмоций появились тусклыми бликами.  Окружили, отпрянули прочь. 
     Внезапно перед внутренним взором промелькнула какая-то тень.