Я Вам дам направление в профилакторий.  Это в ста километрах отсюда.  Живописное, чудное место.  Профилакторий Научно-Исследовательского института, «Изумрудное -9», не слышали часом? «ПНИИ» сокращённо?
     
      -Нет.  Не вспомню.  Наверное… Не приходилось. 
     
      -Что Вы, что Вы! Как так? Элитное заведение.  Не всякий туда попадёт.  У меня там приятель работает, так, что нам с Вами будет попроще.  Там мы Вас и подлечим.  Согласны?
     
      -Почему нельзя дома?
     
      -Нельзя. 
     
      -Доктор, я не шучу.  У меня совершенно нет времени.  Вы вообще понимаете, с кем говорите? У меня здесь убийцы, маньяки и наркобароны.  Ну, какой к чёрту профилакторий?
     
      -Господин прокурор, успокойтесь.  Мы сейчас всё уладим. 
     
      Вместо ожидаемой мною таблетки, из кармана пиджака доктор плавно извлекает чёрный сотовый телефон, набирает номер.  С видом всемогущего чародея, совершающего тайный магический ритуал, протягивает трубку мне.  Чёрт возьми! Со мной говорит мой начальник:
     
      -Поезжайте, полковник, лечитесь.  Психиатр – наш человек.  В Изумрудном есть «дело».  Все подробности позже, на месте.  Отправляйтесь немедленно.  Это приказ!
     
      Дороги под Казанью хорошие, зря их ругают.  Полицейский УАЗик – «буханка», тщательно замаскированный под «скорую помощь» долетает до места стремительно, как метеор.  Таблетку доктор мне всё-таки дал, даже две, боль немного утихла.  Телефон пришлось взять его, этот чёрный, мой стоял на контроле, рабочий – «палёный», пришлось от него отказаться.  Пока ехали, скинул своим новый номер, получил подтверждения, вроде все в курсе.  Раньше шеф никогда не звонил лично мне, а сейчас отклонился от правил.  Значит, дело действительно важное, чрезвычайное, я всегда это чую, как зверь, интуиция сыщика – верный диагноз. 
     
      Понимаю, везут меня прямо в бандитское пекло, скорее всего – террористы, или хуже того – глобальное тайное общество, может быть – государственный заговор, переворот, может быть – планетарный… Вселенский! В наше «новое время» возможно такое, что не снилось Железному Феликсу, вместе с товарищем Берией даже после суровой, свирепой революционной «зубровки». 
     
      Засветился я в прокуратуре по полной, что уж там говорить, к чему ложная скромность.  Все последние мои операции без исключения были успешны.  Нет, «успешны» - какое-то робкое, неконкретное, мутное слово.  Все мои операции были великими! Тонкими, продуманными до мелочей, блестящими разработками, творческими произведениями сыскного искусства, бесспорно – международного уровня, достойными пера Конан Дойля, Агаты Кристи и прочих признанных классиков жанра.  Коллеги между собой называли меня «Паганини», что значит в их понимании – «гений- виртуоз», непостижимая высота мысли, непревзойдённый Мастер своего дела, с большой, разумеется, буквы.  В тайне все они жутко боялись меня, уважали, как, впрочем, и мир параллельный – преступный, уже в двадцать девять я стал настоящей грозой криминала.  Настоящим и праведным авторитетом.  В законе! В тридцать получил должность прокурора большого района.  Молодость – крупный козырь в колоде, даже если играешь краплёными с настоящим, реальным каталой. 
     
      Итак, Изумрудное… Что я здесь вижу? Хвойный лес, корабельные сосны.  Высокие, толстые в два-три обхвата, не меньше – вековые деревья, какой-то мистический сумрак.  Глухой бетонный забор, на заборе «колючка», повсюду камеры видеонаблюдения, проходная, ворота, охранник.  Охранник – в камуфляже! Неслабо для профилактория.  Вывеска:
     
      ПНИ "ИЗУМРУДНОЕ - 9"
     
      Шлагбаум.  Территория. 
     
      Внутри довольно прилично.  Газонная травка повсюду, цветочки на клумбах, всё ровненько и симпатично.  Здания в белой вагонке, дорожки – мокрый асфальт.  Копошится народец.  Вероятно садовники, или уборщики, все в спецодежде, отдыхающих не наблюдаю.  Скрипят тормоза, остановка.  Встречают. 
     
      Двое в штатском – мужчина и женщина.  Холодные строгие лица – прикид деловой, нерадушный официоз. 
     
      -Добро пожаловать, Господин Прокурор! Очень рады Вас видеть, - произносит мужчина, - Людмила Аркадьевна Виллер.  Прошу любить и жаловать.  Мой заместитель, - представляет почтительно даму.  – Моя фамилия Почень.  Виктор Михайлович Почень.  Директор.  К Вашим услугам. 
     
      Мужчина – небольшого роста, молодой человек лет тридцати пяти – сорока, весьма приятной наружности в строгом сером костюме без галстука, как это сейчас стало модно на официальных приёмах.  Черты лица симметричны до неприличия, невероятно сухие, лишённые жизненной искры.  Глядя на него, сразу вспомнился «Бэримор, Сэр», дворецкий из «Шерлока Холмса», только вовсе не русской, а штатовской видеоверсии, цифрового разгула гламурных богатых ушлёпков.  Сразу стало понятно, что фактически он – никакой не директор, ведомая шавка, «шестёрка» по-нашему, кинестетический прихвостень, подкаблучник, услужливая простыня.  Чего не скажешь о его пухленькой, энергичной, сияющей спутнице.  Она точно здесь – императрица. 
     
      Почень словно подслушал мои наблюдения, с гримасой сучки, стащившей мясо с хозяйской тарелки, стыдливо спрятал глаза. 
     
      -Ктулху, - произносит Людмила Аркадьевна.